Медаль


16 декабря 2011

Автор: Селедцов О.В.

Священник церкви святого великомученика Георгия станицы Старорусской получил к Пасхе награду. 

Медаль преподобного Сергия Радонежского сверкала на груди иерея таинственным серебряным светом. Епископ, вручавший награду, как-то по особому глядел на отца Василия – торжественно и чуть печально. Батюшку поздравили пастыри других церквей благочиния и знавшие его по прежнему месту службы миряне. Раньше отец Василий служил в республиканском центре в кафедральном соборе штатным клириком, а два года назад получил назначение в Старорусскую, где православный приход находился на грани уничтожения. Что делать? Иерей – тот же солдат. Рассуждать на тему: нравится – не нравится не приходится. Назначил владыка – терпи, смирись и выполняй. 

Христианская жизнь в Старорусской церкви действительно тогда почти замерла. Верующее население этой некогда исключительно русской станицы спешно переезжало в Россию, за бесценок распродавая жилье и имущество, на их место мгновенно селились горцы. Место-то тут благодатное. Воздух целебный, пьянящий, источники лечебной воды, земля мягкая, словно пух, плодородная. А сады! А горы! Жить бы и жить. Но накрыла станицу, как и множество других населенных пунктов, волна второй кавказской войны. Бывшие добрые соседи разом превратились в злейших врагов. С гор туманом опустилось то, о чем раньше и думать не смели – межнациональная вражда и религиозная нетерпимость. За этими мудреными словами стояли, не прячась, грабежи, насилие, пожары, слезы, кровь, смерть. И все это густо было замешано на ненависти. Мужчин угоняли в рабство, парней с особой жестокостью убивали, девушек насиловали, женщинам вспарывали животы. Жители Старорусской, оставшиеся в станице, пытались было найти защиту у властей, но новые местные власти, неизменно бородатые и комуфлированные, прямо заявляли им, что земли эти исконно горские, что всяким незаконно живущим здесь свиньям лучше бы убраться в свою грязную, пропившуюся Россию. Пробовали старорусичи найти защиту в местной церквушке – древней, восемнадцатого века постройки, да куда там! Горцы врывались прямо на службу, издевались над стареньким батюшкой, опрокидывали подсвечники, забирали иконы, чтобы упражняться на них в меткости стрельбы из «калашей». А однажды, после неудачной засады на «федералов» вывели старика-священника за алтарь храма и расстреляли. На апсиде остались следы от пуль, окрасив в некоторых местах белую каменную кладку красным. Два месяца приход был без окормления, а затем в Старорусскую прислали иеромонаха – осетина. Горец. Сможет, пожалуй, договориться с новой властью. Да только в те времена и муфтию местному, осуждавшему ваххабизм, жилось не сладко, чего уж говорить о православном горце. Полторы недели только и прожил новый батюшка в Старорусской, а после сгинул где-то в горах, в плену. Осталась разграбленная и поруганная церковь осиротевшей теперь уже надолго. Затем был Хасавюрт, затем новый штурм Грозного, Бородатых и комуфлированных на административных постах сменили усатые в штатском. Над бывшим сельсоветом робко затрепетал российский флаг. Жизнь вроде бы стала налаживаться, но русское население с еще большим энтузиазмом стало выезжать за пределы республики. Через год станичная церковь, которую все это время тайком, но регулярно посещали две-три старушки, получила наконец нового настоятеля в лице отца Василия. Сделано это было, чтобы хоть как-то приостановить бегство коренных жителей. Скоро жизнь в приходе наладилась. По праздникам на службу приходило до пятнадцати человек и даже дети. Но еще долго при грохоте ружейной пальбы на горских свадьбах – традиция такая – падали за литургией прихожане Георгиевской церкви на пол, и лишь отец-настоятель оставался спокоен, вынося верным чашу для приобщения Святых Даров.

И вот, спустя два года, иерей Василий был награжден медалью. Признаться, батюшка с детства мечтал о награде. Рожденный в середине шестидесятых в строго атеистической семье он был убежденным строителем светлого коммунистического будущего и больше всего боялся, что третья мировая война начнется до того, как его примут в пионеры, и он не сможет попасть в один ряд с Леней Голиковым, Маратом Казеем и другими славными Героями Советского Союза. Стать Героем – была самая заветная мечта будущего иерея и в пионерском, и в комсомольском возрасте. Дома тайком он вырезал из картона геройские звездочки, раскрашивал их золотым и красным и цеплял на форменный школьный костюм. Он и космонавтом стать стремился потому, что за полет в космос полагалась Золотая Звезда. Годы шли. Война не начиналась. В пожарах на глазах будущего пастыря никто не горел, в воде не тонул. Спасать было некого. В армии он служил добросовестно и был-таки представлен к медали «За отличие в воинской службе», но по каким-то причинам в командовании округом фамилию его из наградных списков вычеркнули. А затем началась перестройка. Стране стало не до Героев. Василий поступил в институт культуры. Случайно попал на службу в православный храм и уже через год прислуживал в этом храме иподьяконом. Затем лет на десять новый священнослужитель забыл о наградах. Все его прежние детские и юношеские мечты казались ему теперь глупыми и суетными. И поэтому известие о вручении церковной награды явилось для отца Василия полной неожиданностью.

Закончилась торжественная пасхальная служба. Отец Василий сел в кабину своего подержанного «Москвича». На груди его сияло пасхальной радостью серебро наградной медали. Батюшка завел мотор, хотел было трогать, но задержался. Снял медаль, внимательно, бережно разглядел ее со всех сторон, попробовал на вес и спрятал в карман. Не то, чтобы он боялся, но, как говорится: «Береженого Сам Бог бережет». Новых жителей Старорусской не стоило раздражать видом церковной награды. Не то, чтобы за это убьют или искалечат, но так все же спокойней будет. И въехал отец Василий в свою станицу с медалью в кармане, сопровождаемый пустыми настороженными взглядами новых «станичников».

Три недели медаль покоилась в наградной коробочке в шкафчике с богослужебными книгами, и о существовании ее знал лишь сам отец Василий да матушка его. Даже деткам своим малышам-близняшкам Сереже и Герману не показывал батюшка награды. Вдруг разболтают по станице. А этого сейчас не хотелось бы. На антипасху приезжал В Старорусскую в сопровождении милиции епархиальный архиерей, служил литургию. Осведомился, как медаль. Отец Василий спрятал глаза и что-то промычал в ответ. Епископ слегка покачал головой, но ничего не сказал.

Наступил праздник Победы. Девятого мая после службы отец Василий смотрел телевизор. Фильмы все о войне, о фронтовиках, и вдруг на одном из каналов наткнулся батюшка на передачу о российских народных промыслах. И ужаснулся, узнав, что нет больше всемирноизвестных чудо-подносов из Жостово и шкатулок из Федоскино, что почти погибли от нефинансирования знаменитейшие промыслы Палеха и Гжели. Что вся продукция, продающаяся в магазинах под марками этих знатных предприятий сегодня является дешевыми подделками. Что кучка дельцов зарабатывает на производстве подделок бешенные деньги, а крупным чиновникам от российской культуры нет до этого абсолютно никакого дела. Грустно стало отцу Василию, обидно, и с каждой минутой обида в душе нарастала. Встав к святому углу, помолился батюшка на иконы, особенно усердно обращаясь к игумену земли русской – преподобному Сергию. Слезно молился, почти рыдая. За страну свою, за народ российский униженный, поруганный, за станичников своих оставшихся верными Родине и церкви или разбежавшимся мыкать горе по чужим городам и весям. За семью свою, подвергающуюся из-за его служения опасности, за себя маловерного и трусоватого. Помолившись и наплакавшись вволю, надел отец Василий свое иерейское облачение, достал наградную коробочку и сверкнув на святой угол серебром улыбки Сергия Радонежского, счастливый вышел из дома. Пройтись по станице и поздравить станичников с Днем нашей общей победы. На небе собирались тучи, готовые пролиться на землю слезами дождей, но серебро медали золотом горело на груди батюшки, зажигая звезды радости в сердцах встречающихся ему удивленных старорусских станичников. А может и не будет сегодня грозы? Бог знает.

11 мая 2004 г.


Читайте также: